Наступил второй вечерний час второго дня конгресса. СРП 8-К состоит из шагов, проходя через которые преклир упорядоченно продвигается, и продвигается далеко. Каждый шаг – это составляющая жизни и физической вселенной, а также вашей собственной вселенной и так далее.
Многие из этих шагов применимы как к тому, кто все еще сидит внутри тела, так и к тому, кто находится снаружи.
Эта процедура разработана для тех, кто экстериоризирован. Таково ее предназначение. Таким образом, этим она и отличается от «Восьмерки», от СРП 8. Она действительно предназначена для того, чтобы поднять тех, кто экстериоризирован, на уровень, где они смогут проходить СРП 8-0, предназначенную, конечно, для Оперирующего тэтана.
Что ж, в этих процессах мы сталкиваемся с градиентной шкалой. Очень, очень рано мы обнаружили, что состояние очень, очень немногих людей всегда можно улучшить чем угодно. Чем угодно. Так было тысячи лет.
В «Аустралии» – как называют Австралию местные жители – колдуны пользовались магическими целебными кристаллами. И эти кристаллы срабатывали на 22 процентах пациентов.
И у флинкитов... на самом деле они называются по-другому, они называются «тлинкиты»... у индейцев на юго-востоке Аляски были определенные медицинские практики, определенные виды терапии, при помощи которых изгоняли демонов, и эти практики срабатывали на 22 процентах тлинкитов.
И у шаманов, живших на берегах монгольских рек, тоже были свои практики, и эти практики срабатывали на 22 процентах их пациентов. И психоаналитики почти в точности излечивают 22 процента – ни больше ни меньше. Так что мы можем предположить, что 22 процента хомо сапиенсов очень легко меняются к лучшему, что бы к ним ни применили.
Но не пытайтесь получить 28 процентов. Это уже труднее. Это трудно, это очень трудно.
В 1945 году в Оклендском военно-морском госпитале в Оук-Нолле я получал порядка 30 процентов, применяя всего лишь процессы «Прямого провода», которые опирались на книгу, написанную мной в 1938 году; на самом деле это была базовая книга по Саентологии, и вы ее никогда не прочтете. Ну да ладно.
Все это продолжалось и продолжалось до книги «Дианетика: современная наука душевного здоровья», которая – в руках одиторов – справлялась примерно с 35- 45 процентами. Давайте будем кристально честными. Одиторы получали примерно такой процент.Это было очень неплохо. Очень неплохо. Если одитор был очень, очень умен и проявлял в работе настоящую смекалку, то у него был процент повыше. Но это требовало изрядного ума.
Он должен был быть способен использовать что угодно. Знаете, как некоторые из знакомых мне поваров. Что бы они ни швырнули в кастрюлю, получается суп. А вот другие повара берут изысканнейшие яства, опускают их в кастрюлю... не будем заканчивать предложение. [Смех.]
Что ж, уровень «Продвинутой процедуры и Аксиом» весьма хорош. Время проведения одитинга не учитывалось, но попадание составляло 55-65 процентов преклиров. Им сразу же становилось лучше. Это и правда хорошо, и правда быстро.
Ну, этого недостаточно. Мы вышли на новый уровень, когда я впервые экстериоризировал преклира и обнаружил, что это соотношение явно, явно можно улучшить посредством экстериоризации.
И мы могли с ходу экстериоризировать 50 процентов людей. Да уж, мы несомненно побили тот показатель в 22 процента, и нам для этого не требовалось ни знание Дианетики, ни что-либо еще.
В метре позади своей головы – 50 процентов, намного лучшее состояние... отлично. Бумс.
Сегодня около половины достижений в кейсе дает именно уверенная экстериоризация. Кейс делает самый большой рывок вперед как раз примерно тогда, когда экстериоризируется. И потом он как бы постепенно улучшается. Но эта линия довольно крута. Довольно крута. Примерно такая. Но еще не такая. Не отвесная.
Ну ладно. Мы вернулись к проблеме. Вот 50 процентов. А другие 50 процентов –
как насчет них?
Что ж, немного поработав, мы относительно легко могли экстериоризировать еще процентов 10, так что соотношение улучшалось и мы продолжали стремиться к ста процентам.
В тот день, когда я стал получать результат в ста случаях из ста, я сказал...
«Дружище...» – шепнул я себе доверительно и погладил мокап по голове... [Смех.] Я сказал: «Теперь ты можешь отдохнуть. Бедное тело». Преклир пускает в него энергетические лучи и так далее. Кошмар.
Но суть в том, что распространение информации и количество собранного материала... сбор материала и его распространение – занятие не из легких. Оно, в общем-то, требует времени.
Так что я подумал: «Что ж, вот что мы теперь сделаем: составим очень, очень точный, простой набор, обучим людей превосходно применять его – и по возможности это будет процесс “Прямого провода”. В наборе будут все составляющие, представленные в СРП 8, и мы назовем его 8-К. И мы сделаем так, чтобы применять его было действительно легко. А потом мы вернемся и займемся глубокими значимостями где-нибудь еще». Но мы можем работать прямо на этом уровне.
И я сказал: «Теперь я это разработаю» – после того как вышиб мозги ничего не подозревавшим бедолагам, одиторам Первого и Второго ППК в Камдене.
В действительности на всем протяжении обоих курсов задача состояла в систематизации и передаче информации, в ее донесении. Это была главная задача. Как же рассказать им об этом, чтобы они могли это делать? Что ж, я только что сказал Эду, что, когда он получит записи лекций, прочитанных на Втором ППК в Камдене, проигрывать их надо с конца. Ведь мы пытались достичь самого низа. И мы добрались до низа лишь в последние дней десять. Вот как это было: когда те данные обрушились на головы людей, их донельзя удивленные глаза сияли светом просвещения.
Знаете, человек неожиданно говорит: «Ого! Это Саентология!» Нам нужна была подходящая для расчетов уверенность в данных. Есть ли тут данные, в которых можно быть уверенными? Вот что мы пытались найти. Хорошо.
Прямо сейчас мы этого не ищем. Одитор должен быть умелым, чтобы получать результат в ста процентах. Посредственное применение СРП 8-К даст вам 50 процентов. Таким образом, вы будете в два раза лучше, чем любой знахарь последних четырех тысяч лет. Любой из вас может быть в два раза лучше такого знахаря. Хорошо.
Кстати, у них... да, порой их до смерти забивали палицами, но они также купались в почестях.
Сейчас в Италии есть ребята... кажется, в Италии... и сидят они на лучших шедеврах, сохранившихся до наших дней. И сегодня они не получают даже этих 22 процентов. Факт. Они не получают 22 процентов. Они как раз начинают уподобляться знахарям. Называют они это как-то по-другому.
Так вот, там, где есть такая технология, как СРП 8-К, изложенная в этой форме... пожалуй, только ее применением и определяется ее эффективность. Ее эффективность определяется применением.
То есть если одитор неожиданно сел, взглянул на преклира и сказал ему:
А бедный преклир говорит:
А одитор не обращает на него никакого внимания и бубнит:
Преклир ему:
то.
Преклир говорит:
– Но я получаю мокапы повсюду, они тут везде летают, и я... у меня такоеощущение, будто я взрываюсь.
А одитор:– Ба-бу-бе-бу, бу-бу-бу-ба-бу. Хорошо. Так, тут написано: «Переходите к Шагу
III». [Смех.] Ладно. И так далее, и так далее, и так далее.
В конце концов он поднимает глаза. Ни преклира, ни тела, ни стула. [Смех.] Ну, я бы сказал, что в его одитинге были некоторые незначительные изъяны.
Обучение одитора применению СРП 8-К похоже на... по-моему, любой из тех, кого обучили этой процедуре и кто полностью прошел курс (у нас была пара человек, которые не проходили курс, а просто слушали лекции)... но у тех, кто прошел полное обучение, у тех, кто двигался очень быстро, через какое-то время появлялось ощущение, что кто-то пытается подтолкнуть их в том или ином направлении.
Вас бы удивило просветленное выражение, которое со временем приобретали их лица и которое становилось все очевиднее и очевиднее.
Вы пытаетесь сделать две вещи. Вы пытаетесь отклировать кейс и обучить одитора. Это почти что синонимы. И когда дело доходило до... когда дело доходило до кейса в очень плохом состоянии, обучение шло нелегко. Совсем не легко.
Его приходилось толкать, толкать, толкать, толкать, толкать, толкать, толкать.
Просто поразительно, как же трудно обучить хорошего одитора.
Что ж, кое-кого мы обучили. Кое-кого мы обучили. Довольно примечательно. И они начали получать результаты, работая друг с другом, и это просто фантастика! [Смех, аплодисменты.]
Что ж, некоторые из этих кейсов все еще приходят в порядок, но они в очень хорошей форме.
Ваш кейс может довольно далеко продвинуться, прежде чем настанет момент, когда вы сможете совладать с чем угодно. На самом деле в наши дни это занимает не слишком много времени, если посчитать часы одитинга. Не очень долго.
Но на самом деле одиторы отличаются друг от друга тем, сколько им не хватает до этих ста процентов. Мы начинаем с пятидесяти. И чем лучше одитор, тем ближе он к ста процентам.
Так вот, у меня – да и у любого одитора, давно занимающегося всем этим, – нет никаких сомнений в эффективности этого процесса. И если учесть, что в Камдене на Первом ППК у нас было два самых знаменитых кейса в Саентологии и Дианетике... знаете, чудесные ребята, но все черное, ничего никогда не работало, никакие постулаты не высвобождались, никакие инграммы проходить не получалось, никакие локи нельзя было просканировать. И они, бывало, посмотрят на вас с прекрасной печалью и скажут, что ничего не произошло.
Да, именно так. Вот такая парочка кейсов. Эти ребята сейчас экстериоризированы... в очень хорошем состоянии. В очень хорошем.
Но количество людей... процент тех, кого проодитировали одиторы тех ППК... он был очень высок. Не думаю, что для них существует невзламываемый кейс. Но теперь, когда мы переходим к различным применениям технологий, мы обнаружим, что одитор, который все хуже и хуже знает основной рабочий материал, потеряет этот кейс, и тот кейс, и еще один кейс. Знаете, преклир просто ни в какую не экстериоризируется, не делает того, не делает этого и не может прорваться через что-нибудь еще.
Но мы подняли этот процент как минимум до пятидесяти. И СРП 8-К, если в ней немного разобраться, возможно, поднимет его до 75 – если одитор немного изучит ее и будет знать свой паттер.
Но на самом деле ни одна технология ничем никому не поможет, если одитор во время работы с трудным кейсом не будет периодически спрашивать об изменениях восприятий.
Если СРП 8-К проводит одитор, который знает Дианетику как свои пять пальцев и ожидает, что изменения пойдут с той же скоростью, что и при одитинге по «Дианетике: современной науке душевного здоровья», то на СРП 8-К он тут же сядет в лужу. Ведь если за восемь минут от начала использования техники у преклира нет изменения в восприятиях... радикального изменения в восприятиях, к лучшему или к худшему... если за восемь минут таких изменений не появляется, делайте что-то другое, принимайтесь за что-то другое.
Это просто проверка: «Как сейчас ваши восприятия?» Проверьте снова: «Как ваши восприятия?» Оставайтесь в общении с преклиром и убирайте его автоматизмы.
И я не собираюсь рассказывать вам, что такое автоматизмы и как их убирать, скажу только, что если с преклиром неожиданно происходит что-то странное, то пусть он сделает это снова – сам, пока он сам не будет знать, что он может это делать. Вот, в общем-то, и все, что можно сказать об улаживании автоматизмов. Ведь у преклира вдруг возникнет ужасная соматика. И после этого он – по той или иной причине – особо продвигаться не будет.
А все потому, что вы оставили его прямо там. Он получил ту соматику – да уж, в этот момент он был увереннее некуда.
«Ага, сессия была хорошей, – говорят некоторые преклиры. – У меня была ужасная соматика». Что ж, не позволяйте преклиру цепляться за эти соматики. Покажите ему, что он может получать соматики.
Другими словами, если он делает что-то необычное или если мокап вытворяет что-то необычное, пусть он создает дубликаты этого. Шаг VIII – пусть он просто создает дубликаты этого. И пусть он создает дубликаты этого еще немного. А потом получите недубликат этого, недубликат этого, недубликат этого, а потом еще несколько дубликатов. И это уйдет.
Так вот, у любого из вас во время процессинга возникали какие-то неожиданные проявления. Может, вы экстериоризировались, а потом приклеились к чему-нибудь; может, вы экстериоризировались и почувствовали, будто раскалываетесь пополам; может, вы экстериоризировались и сразу же интериоризировались. А может, вы просто не могли выбраться из тела и бросили это занятие, и еще вы думали... ужас, ведь вы сделали потрясающий... а может, однажды вы увидели внутреннюю поверхность своего лба и уже готовы были вот-вот выскочить из тела, а одитор возьми да заяви: «А теперь поговорим о бейсболе». Он просто сам не мог экстериоризироваться, вот и вам не давал. Ладно.
Все это автоматизмы, понимаете? Вспомните, как однажды вы создавали мокап и он взорвался. Знаете, случилось некое нечто, это нечто вас удивило, это нечто было неожиданным, и это действительно было что-то с чем-то. Знаете, неожиданное следствие, непредвиденное следствие. Теперь вам понятно, о чем я?
Что ж, давайте посмотрим, как это происходит в жизни в целом... в жизни в целом. Возникают такие следствия. Вас оперируют, и посреди операции вы вдруг просыпаетесь на другом конце операционной и обнаруживаете, что смотрите на свое тело, потом вы возвращаетесь в тело и после операции вы вроде как это помните.
Вы думаете: «Странно, э-э... необычно... это... кхм... м-м-м-м... толком не пойму, что случилось, но что-то явно случилось».
Или у вас перестает биться сердце, а вы его запускаете по новой, или что-то такое, и вот вы приходите в сознание и говорите врачу: «Знаете, а ведь я был мертв».
Врач в ответ: «Ха-ха-ха. Тц-тц-тц». [Смех.]
Или вы думаете, что вам надо было бы ему об этом рассказать, и не рассказываете. Знаете, какая-нибудь из подобных неожиданностей.
Знаете, в чем тут вся неправильность? В чем с ними вся неправильность? Тот момент, когда вы не знали. Именно эти моменты зависают на траке времени. Моменты, когда вы не знали.
Незнание. Что все-таки произошло? Понимаете, что было причиной этому? Как только вы спрашиваете: «Что было причиной этому?» – как только вы вопрошаете:
«Что было причиной этому?» – в этот момент вы ясно и четко утверждаете: «Не я».
[Смех.]
Так что, когда вы говорите: «Что было причиной этому?» – вы тут же говорите:
«Я следствие». Теперь вы за это держитесь, потому что вы не хотите быть следствием, понимаете? Не хотите.
Известно ли вам, что на самом деле индивидуум может подвергнуться практически любому следствию, какое только можно придумать? Сейчас мы говорим об индивидууме. О личности. И этот индивидуум на самом деле может подвергнуться чему угодно. Но хрупкость тела и желание его защищать приводят к тому, что он перестает так считать, и теперь он не желает быть следствием.
Довольно скоро он начинает сопротивляться всем следствиям. Почему? Слишком часто он не знал. Слишком многое не должно произойти вновь. Понимаете, он сопротивляется следствиям, сопротивляется следствиям.
А вы, одитор, сидите и одитируете человека, чья единственная цель в жизни –
сопротивляться следствиям. Правда, любопытно?
Что ж, я мог бы за 85 секунд выпалить вам 85 способов создать неожиданные и необъяснимые следствия в отношении преклиров. Нам даже не пришлось бы прибегать к черной магии. Просто неожиданные, устрашающие, обескураживающие, необъяснимые следствия, которые оставили бы преклира в замешательстве на следующие надцать-перенадцать лет.
Он никогда бы не оправился от этого. Это и рядом не лежало с одитингом. Это скорее шоу, некромантия, магия или что-то еще. Но никак не одитинг.
Сегодня, чуть раньше, я вам говорил, что мы можем убедительно и окончательно доказать, что один человек может управлять энергией другого. Кажется, что это открывает ворота к процессу, к терапии. Но когда вы срезаете у кого-то слишком много риджей... Сегодня вы уже проходили обладание. Сейчас у вас есть некоторое понимание этого обладания. Знаете, обладать – это не плохо.
Тэтан становится очень несчастным, когда вы забираете у него слишком много энергии. Так что такой процесс время от времени бьет по вам. Вы забираете у этого индивидуума сколько-то энергии, вы отпускаете на волю сколько-то риджей, вы сжигаете то, из-за чего не работает его пищеварительная система или что-нибудь еще. Какое-то время человек чувствует себя хорошо, и это необъяснимо... просто восхитительно... но тут есть свои границы. А именно: когда вы уменьшаете обладание до уровня меньше желательного. И в действительности только это я и хочу вам рассказать и только об этом я и хочу вас предупредить насчет СРП 8-К.
Вы берете человека, экстериоризируете его, выполняете с ним разные упражнения... вы просто начинаете забирать у него энергию. Вы забираете у него все больше и больше энергии, все больше и больше энергии, все больше и больше энергии, раз за разом, бац, бац, бац, бац, забираете энергию, и еще, и еще... и вдруг ваш преклир погрустнел, понурился, начал спрашивать, что да как и стоит ли оно того. Это его расстраивает.
Вот почему прошлые техники – ранние саентологические и почти все дианетические – ограничены, ведь в них мы упираемся в некий предел: сколько энергии нужно данному человеку. Сколько он хочет? Вот столько ему и нужно. Что ж, вы сталкиваетесь с этим фактором, потому что вы забираете слишком много энергии. От обладания преклира ничего не остается. Понимаете?
Что ж, его состояние знания подсекается неожиданными и необъяснимыми следствиями. Его обладание подсекается уменьшением, высвобождением, отбрасыванием слишком большого количества энергии, и он становится крайне несчастным.
Так вот, состояние знания не зависит от энергии, а вот об обладании этого не скажешь. Так что следите за тем, чтобы не понизить обладание преклира на СРП 8-К. Дайте ему какое-то обладание. Каким образом? Пройдите с ним пространство.
Как проходить пространство?
Скажите преклиру выставить восемь якорных точек и притянуть их к себе (не к телу), будь он экстериоризирован или интериоризирован. Просто скажите: «К себе, не к телу». И пусть он заставляет эти якорные точки заскакивать внутрь себя [щелчок], пока не получит массу.
Бывает, что преклир может получить только черные якорные точки и так далее. Но вы даете ему якорные точки. Массы энергии. И подумать только, не успеете вы оглянуться, как преклиру полегчает и он повеселеет.
Был такой случай: в класс зашел один малый, сел на место... его одитировали давно, в начале Первого ППК. Он уселся, и вот он сидел и таращился на меня, а я читал лекцию. В конце концов он начал действовать мне на нервы, и я спросил: «Что с тобой такое?»
А он: «Я обнаружил, что я всего лишь концепт». [Смех.]
Так что я ответил: «Ладно. Сделай так, чтобы ты выставил вокруг себя восемь якорных точек. Ладно. Втяни их в центр. Теперь отложи их в сторону.
Теперь сделай так, чтобы ты выставил якорные точки... восемь якорных точек вокруг кого-то другого. Втяни их в центр. Отложи их в сторону.
Теперь сделай так, чтобы кто-то выставил восемь якорных точек вокруг тебя.
Втяни их в центр. Отложи их в сторону.
Сделай так, чтобы кто-то выставил вокруг кого-то другого восемь якорных точек.
Втяни их в центр. Отложи их в сторону.
Пусть кто-то выставит вокруг тебя восемь якорных точек для кого-то другого.
Притяни их в центр. Отложи их в сторону.
Теперь выставь вокруг себя восемь якорных точек. Отложи их в сторону». Он сказал: «Ух ты, знаете, я в порядке».
Я сказал: «Хорошо» – и мы продолжили лекцию.
Я приведу вам еще пример. Я встретил одного молодого человека. Я хотел привести его в норму, чтобы он сделал кое-какую работу. Чисто практические соображения. Вам приходится подлатывать хомо сапиенса, чтобы он оставался на ходу. И в наши дни подлатать хомо сапиенса очень легко. Но этот парень был донельзя худющим. Казалось, что в детстве его морили голодом. Знаете, недостаточно еды и так далее. Очень плохое состояние. Бедолага.
Любой процессинг привел бы к тому, что мы опустились бы за нижнюю границу обладания, понимаете? У него было ровно столько энергетической массы, чтобы продолжать функционировать. И не больше.
Стирание одного-единственного лока привело бы этого парня к слому. Поэтому я разобрался в этой проблеме и узнал, что он очень долго работал с пишущими машинками, так что он долго создавал двойные терминалы с пишущей машинкой. И мы просто выставили восемь пишущих машинок, притянули их друг к другу и поместили в его грудь. И еще восемь пишущих машинок, и опять поместили их в грудь. И еще восемь пишущих машинок, и опять поместили их в грудь.
Понимаете, мы выставляли их так, что каждая машинка являлась углом кубического пространства. Таким образом он создавал пространство. Понимаете, вы не просто мокапите где-то там пишущие машинки. Вы мокапите пишущие машинки, так сказать, в собственной вселенной.
Но они там. Они перед вами. И вы притягиваете их друг к другу и заталкиваете преклиру в грудь. И выставляете снаружи восемь пишущих машинок.
Сколько мы это делали? Достаточно, чтобы стереть операцию по удалению миндалин, рождение и кучу всего остального.
Вы бы сказали: «Уму непостижимо! Притянуть друг к другу восемь пишущих машинок, втянуть их... ну, понимаете. И это... и это стирает операцию по удалению миндалин. Что это такое? Волшебство?»
Нет, это Саентология 1953 года. Мы исправили обладание этого человека. Мы нашли то, что он мог иметь. Он мог иметь пишущую машинку.
Что ж, вы обнаружите, что практически кто угодно может мокапить то, что он может иметь. В какой бы плохой форме он ни был, он может что-то смокапить. Черный человек... знаете, который видит только черноту... он может смокапить черноту. Он может иметь черноту.
Так что выставьте восемь якорных точек черноты и втяните их в себя.
На самом деле если говорить о терминалах, то все, что он сделал, – это сжег всю энергию и сохранил остаток. Он как бы сохранил шлак. Великий шлакочеловек. Вы обнаружите, что он сохраняет шлак – для него это в порядке вещей. Откройте ящики его стола – там тоже будет шлак. [Смех.] Ладно.
Так что обычно человек может иметь что-то вроде этого, и вы притягиваете эти штуки друг к другу и делаете из них массу. Что же ему делать с этой массой после того, как он составит ее? Все, что вам заблагорассудится. Но лучше ему эту массу не выкидывать. Надо, чтобы он ее сохранил. Так что вы просите его затолкать ее в тело, или отложить, или засунуть в карман, или сделать что-то еще, так чтобы она была близко к нему. Понимаете?
Так что мы втягиваем... мы просто создаем куб пространства, ставя в каждый угол то, что он может смокапить, притягиваем эти штуки друг к другу и отставляем в угол, притягиваем эти штуки друг к другу и отставляем в угол. Притягиваем их друг к другу, отставляем в угол. Просто продолжаем в том же духе. Что происходит?
Вот почему инграммы рестимулируются. Именно это я и хочу вам объявить. Эти данные были доступны уже какое-то время, но вы должны услышать это ясно и четко.
Голодный человек может съесть практически все. Тэтан, которому не хватает энергии, думает, что ему неоткуда ее получить, понимаете? Он думает, что не может создать энергию.
Он думает, что это опасно... что-то такое. И он не может получить энергию. Он не может иметь никакой энергии. Его обладание истощено. Этот тэтан притянет к себе инграммы, факсимиле, картинки, умственные образы – что угодно. Будь то «Факсимиле Один», электронный инцидент, картинка того, картинка сего – это не играет роли. Но, к сожалению, он притянет к себе то, в чем содержатся самые тяжелые усилия. Почему? Потому что в этом есть энергия.
Так что тэтан предпочтет ничему что угодно. Что угодно. И хотя эти штуки практически убивают его, обрушивают на него соматики и так далее, это значит всего лишь следующее: человек, у которого рестимулировано какое-то факсимиле или который получает различные факсимиле, голоден как тэтан.
Вот такая формулировка. Он голоден. Он алчет энергии. Как вы это исправляете?
Вы даете ему энергию.
Хорошо. Значит, мы начинаем этот процесс. Вам он дастся очень легко. Я всегда порываюсь провести группе, особенно такой, как ваша, славный простой процесс – процесс-убийцу. [Смех.]
Знаете, вот человек... ему приходится трудновато, у него что-то рестимулируется, небольшие перебои сердца, подергивается левое ухо, ну или что там у него еще... или он нервничает, или обкусывает ногти аж до локтей, или видно, что он слегка тревожится... в общем, кейс как кейс, ничего особенного. Не факт, что он будет худым. Человек может быть очень полным, потому что он ужасно голоден. Да-да.
Человек может быть полным, понимаете, он пытался втянуть в себя что-то – и переусердствовал. Он не остановился. Вот и все. И ему все еще не хватает энергии.
Избыток энергии – такого у тэтана не бывает. Он не может прийти в такое состояние, даже если попробует. Вот как он к этому относится, понимаете? У него не может быть слишком много энергии. Вот как он к этому относится. Ладно.
Так что вы берете этого человека, любого среднестатистического преклира, и для начала вам лучше его экстериоризировать.
Вы говорите: «Будьте в метре позади своей головы». Хорошо. Он не оказывается в метре позади своей головы. Что ж, просто продолжайте. В любом случае вы сделаете то же самое, понимаете?
Вы спрашиваете:
Нет смысла закапываться в его банк и искать, где он потерял дорогой его сердцу локомотив. Вы имеете дело с потерей массы... с потерей обладания.
Неожиданная потеря обладания приводит к нехватке энергии, черноте и так далее. Вы можете просто попросить преклира получить идею, что все черное, понимаете? И у него возникнет идея, что он что-то потерял. И наоборот, вы можете попросить его получить идею, что он что-то потерял. Просто скажите первому же прохожему: «Представьте, что вы потеряли что-то, что очень важно для вас». И тогда целая область в его поле зрения почернеет. С ума сойти.
Это просто означает, что терминалов не стало. Люди управляют телами, необязательно... понимаете, им не обязательно иметь терминалы. Да, это двухтерминальная вселенная. Но вот как тэтан добивается, чтобы что-то происходило автоматически: он устанавливает массы энергии и запускает между ними потоки.
Так что у него много энергии, пока у него много массы. У него есть две этих больших массы, все хорошо, между этими массами течет энергия, он энергичен, тело работает хорошо, сердце бьется как надо, он отлично проводит время, жизнь в целом... ведь ему не надо создавать энергию. Она создается как бы автоматически. И если один из этих терминалов как бы сел, истончился или произошло что-то такое, то тэтан просто ставит его там опять. Проще простого. Так он работает. Это его аккумулятор.
Ну, хорошо. У этого парня есть локомотив. Он долго работал на этом локомотиве. Однажды утром к нему подходит начальник сортировочной станции и говорит: «Э, гм, теперь ты будешь работать в диспетчерской».
«Йяяяяуууу».
Начальник говорит ему: «Но теперь тебе будут платить на пятнадцать долларов в неделю больше».
Нет. Как правило, этот парень отныне... если ему нравился тот локомотив... отныне он будет действовать хуже, как будто он деградировал. Почему? Откуда эта деградация?
Деградация – это нехватка энергии. Вот и все. Ощущение деградации – стыд, вина, сожаление и так далее – это просто нехватка энергии. Вы даете тэтану достаточно энергии, и он оживляется. Он поднимается с уровня деградации.
Это ужасно, правда? Мне страшно не хотелось бы, чтобы об этом узнали. Что станется с моралью!.. Осознать, что деградация никоим образом не связана с грехом, зато имеет непосредственное отношение к закону Ома... [Смех.] Хорошо.
Вы неожиданно забираете у человека любую тяжелую массу, и он деградирует. Любую тяжелую массу. Понимаете? Что ж, вот он сам, и, по его мнению, он является одним терминалом, и у него есть вот этот второй терминал, к которому он очень привязан. Может, это его мать, или отец, или локомотив, или гора к северу от его дома... да практически что угодно, понимаете? Дом, любимая книжная полка, любимая книга, которую он все время таскает с собой. Это терминал.
И тэтан... на самом деле он такой болван... и тэтан решает, что между ним и этими терминалами проходит интенсивный обмен энергией. А все потому, что на самом деле тэтан и правда действует по такому принципу.
Ему не надо постоянно создавать, создавать и создавать, потому что тогда ему пришлось бы фиксировать внимание на двигателе, понимаете? Так что он просто устанавливает две большие энергетические массы, понимаете, массы сырой энергии, и между ними возникает ток. Очень толково. После этого он может все организовать так, чтобы это управляло чем-то еще. А потом... вы только посмотрите на тэтана. Вам не кажется, что электронная анатомия – это что-то изумительное?
Так вот, вы смотрите на электронную анатомию генетической сущности, тела. Вот это да, у нее есть большой золотой шар там, один тут, целая куча вокруг, просто тысячи крошечных якорных точек. И они зафиксированы в пространстве, и между ними есть энергетические заряды.
Вас заставляли так подробно изучать скелет человека, клеточную структуру, гигиену, анатомию и все такое прочее – на самом деле это полная чушь. Полная. Я хочу сказать, что с тем же успехом... ну, изучили вы это, и что с того? Если человек сломал ногу, пусть он возьмет новый мокап. Не надо... [Смех.]
Нет, шутки в сторону, суть в том, что эта анатомия не является основной анатомией тела, потому что тело в ней не рассматривается как энергетическая единица.
Никто никогда не ответил на вопрос, каким образом тело является энергетическим двигателем. Но экстериоризированный человек может взглянуть на тело – если его восприятия были немного улучшены, – он может посмотреть на правую сторону тела, он может посмотреть на левую сторону тела. И что вы думаете? У ГС есть огромные энергетические массы тут и там. И они работают. Из одной массы в другую разряжается энергия. Происходит много подобных вещей.
Так вот, многие люди не могут экстериоризироваться просто потому, что некоторые из этих энергетических шариков не на месте. Весьма интересно.
Человек ну никак не может экстериоризироваться, и вы говорите ему:
Понимаете, что вы делаете? Вы улучшаете его якорные точки тем, что даете ему дополнительную энергию.
Что ж, маленький ребенок... вы можете проверить это на маленьком ребенке.
Вы говорите ему:
Щелк.
Вы говорите:
– Ну, э-э...
Это кейс несмотрения, понимаете? Как только он смотрит на какую-то область,он заряжает ее энергией, а как только заряжает ее энергией, он включает соматику. Так что если он не... он просто начинает смотреть на нее... подтолкните его.
Так что вы говорите:
Он говорит:
Вы говорите:
Щелк.
Шарик встает на место. Вы просто ставите на место двигательные терминалы.
Это структура тела. Это электронная структура.
Между прочим, это легко проверить. Вы можете взять Е-метр, который мы разработали в Великобритании. Вы перемещаете электрод по телу – и наталкиваетесь на эти штуки. И Е-метр – бииип. И вы можете взять большой аудио- Е-метр Мэтисона, провести электродом по телу и найти те самые места. Это второстепенные мозговые центры. За неимением лучшего слова мы обычно называем их контролирующими центрами. Ладно.
Сегодня мы можем видеть, мы можем узнать анатомию контролирующих центров. Вы можете поставить их на место – или наоборот.
И вот преклир, чье тело несбалансированно – в ту сторону, в эту сторону... ну, как-нибудь, вы понимаете. Он легко может разбалансироваться. Мы говорили, что контролирующие центры не сбалансированы.
Что ж, вы заглядываете ему в голову – а они там. Вам надо лишь подтолкнуть их – и щелк. Преклиру станет по-настоящему хорошо, и он почувствует, что он отлично сбалансирован.
Это слишком просто. Электронная структура тела... тело работает на этих штуках. А то, что вы видите, – то есть кожа, нос и все остальное, что видно очень отчетливо, – находится в другом волновом диапазоне.
Тэтан, индивидуум, контролирует тело, изменяя положение якорных точек. Понимаете? Он не двигает рукой вот так. Но вот что он делает: берет якорную точку, совмещает ее с одной из своих якорных точек и передвигает свою якорную точку. Вторая якорная точка притягивает первую, и рука двигается вот так.
Это совершенно... это совершенно невероятно, и если бы просто существовали такие явления, просто всякая всячина, а мы не имели бы к ним никакого отношения и все это было бы не слишком важно, то я бы об этом даже не заикнулся. Но это важно. Ведь когда эти якорные точки в теле и в голове оказываются не на месте, они запускают странные, безумные потоки.
И вот перед нами преклир, которому кажется, что его просто смывает ужасным потоком, текущим на него с вот этой стороны. Или ему кажется, будто его выталкивает чудовищным потоком через переднюю часть тела. Это может случиться только тогда, когда якорные точки находятся не там, где надо. Что мы говорим о якорной точке?
Что ж, на самом деле мануальный терапевт был недалек от истины, когда вправлял позвонки, но, к сожалению, вправление позвонков имеет ограниченный успех.
Если же вы будете одну за другой вправлять якорные точки в позвоночнике, успех будет немного большим. Вы обнаружите, что на каждый диск есть одна якорная точка. И она удерживает его форму.
И если бы вы могли вправить позвонок и поставить на место якорную точку, то, конечно, вы могли бы сделать все, что угодно. Но то же самое можно сказать о черепе. На самом деле вы можете, особым образом ударив по черепу, сместить якорную точку. После этого у человека будет хроническая головная боль.
Но, что для нас более важно, у него появится хронический поток, поскольку что-то не на месте, что-то вмешалось в его электронную структуру, это не там, где надо.
Был один парень, он постоянно гонял на мотоцикле... когда мы в первый раз попросили его поставить на место якорную точку, он вообще не увидел ни одной якорной точки. В конце концов он нашел одну якорную точку, которая должна была быть где-то позади него. Он нашел ее примерно тут, и она была разбита на двенадцать кусочков. Так что он начал снова ее собирать. Он как бы смотрел на нее, собирал, несколько раз смокапил ее, подлатал и в итоге поставил на место – вот тогда-то он почувствовал себя намного лучше.
Что ж, если вы хотите, чтобы ГС чувствовала себя хорошо, или если вы хотите существовать в чистом пространстве...
Что такое пространство? Пространство – это точка видения протяженности. Когда протяженности части пространства не в порядке, скучать не приходится. Совсем не приходится.
Электронная структура. Что ж, она проступает на фотопластинках определенного типа. Это очень интересно. Это огромное поле для исследований.
Но если вы собираетесь изучать тело, то не надо изучать клетки – изучайте якорные точки... то есть эти золотистые сферы, эти слои крошечных золотых частиц под кожей тут и там. Они похожи на кольчугу... на золотую кольчугу – некоторые из них, кое-где.
В электронной структуре тела находятся буквально сотни тысяч якорных точек.
Вы экстериоризируете человека, а он не экстериоризируется с легкостью – ну вообще никак. Он все заскакивает и заскакивает обратно в тело. Когда-то он попал в серьезную аварию. Вы о ней знаете.
Господи, ему приходится хуже некуда. Или он экстериоризируется, как бы продолжая держать голову, – и тянет себя назад или волочится на пятках, о, просто жуть. В чем же дело?
В первую очередь в нехватке энергии, из-за чего якорная точка продолжает оставаться не на месте, потому что само тело начинает пожирать свои якорные точки. Вы когда-нибудь слышали о змее, которая пожирает свой хвост? Та же история.
Тело начинает пожирать свои якорные точки. Вы обнаружите, что, когда телу сильно не хватает энергии, человек становится худым.
Что происходит? Эти электронные точки в теле... кстати, я говорю о вещах, которые не менее реальны... это не что-то воображаемое... которые не менее реальны, чем вон тот микрофон. Дело просто в том, что это не в вашем волновом диапазоне.
Понимаете, если бы кто-то был настроен исключительно на ультрафиолетовый диапазон, то красного цвета он бы не увидел. Хорошо.
Мы смотрим на эту электронную структуру тела, мы немножко ее подталкиваем, мы обнаруживаем, что телу может быть удобно, но человеку может быть комфортно вне тела. Почему же эти штуки не могут быть стабильными? То есть почему он не может сразу выстроить их все по порядку? Почему вы не можете взять и... хотя вы, вероятно, сможете, особенно после полученного процессинга... взять и посмотреть внутрь своей головы, найти точки, которые не на месте, поставить их обратно на место и экстериоризироваться?
Ничего особо сложного. Вам не надо знать, куда они попадут, понимаете? Вот в чем проблема с «неподдающимися пятерками». Всем им надо знать, прежде чем они что-то сделают. Вы просто смотрите, и вы как бы знаете, куда попадет точка, и просто заталкиваете ее на то место.
Впрочем, не так давно один преклир решил изощриться. Он сказал: «Да я могу смокапить якорные точки намного красивее, чем якорные точки тела. И я ставил свои якорные точки на те места». Ой-ой-ой-ой-ой.
Так что я попросил его смокапить еще несколько якорных точек, выбросить свои якорные точки, а потом найти якорные точки тела, заново их собрать и вернуть на место.
И после всего этого преклир говорит: «Знаете, я вот что думаю: может, именно поэтому у меня последний день так трещала голова?»
Конечно, поэтому.
Тело – это настроенный организм. Оно настроено на определенные длины волн. Пока настройка сохраняется, тело живет. Когда появляется диссонанс и от настройки ничего не остается, тело умирает. В этом-то вся и суть.
Но вы могли бы нарисовать карту якорных точек тела. В прежние времена, когда эти тела были в лучшем состоянии, красивее, чем сейчас, и так далее, якорные точки простирались на четверть мили вверх. Они были где-то там. Якорные точки тела, точки-крылья. У тела было большое пространство. Но сейчас, в нынешние времена, особенно там, далеко на Востоке, якорные точки находятся очень близко.
Вот идет какой-нибудь прохожий, вы слегка подстраиваете свое зрение – и удивляетесь, куда подевались его якорные точки. И что вы думаете? – они оказываются сантиметрах в тридцати от его головы.
Понимаете, он вдавлен внутрь. Отсутствие пространства – вот что это за состояние. Как же получилось, что все эти якорные точки тела оказались не на месте?
Причина все та же – нехватка энергии. Вот и все. Потрясающе. Может, это очень трудно устроить, но дела обстоят именно так. Хорошо.
Так вот, мы выдвигаем эти восемь якорных точек... восемь пишущих машинок, восемь локомотивов, восемь все равно чего... сдвигаем их и вталкиваем человеку в грудь. Выдвигаем еще восемь – и вталкиваем ему в грудь.
Если мы будем это делать достаточно долго... кстати, у человека могут начаться конвульсии. И что тогда надо сделать? Надо попросить его смокапить еще восемь якорных точек.
Что ж, если с ним такое [смех]... если с ним такое случится... что-что, а это спокойно игнорируйте. Ведь преклир неожиданно начнет делать это как-то лихорадочно. Вы когда-нибудь видели, как очень голодный человек садился за стол? Вы ему говорите: «Следи за манерами». Но половины картофельного пюре уже и след простыл.
Что ж, этот парень скажет: «Смотрите, теперь я могу это делать», и что он делает... он вдруг вошел во вкус именно того, что он делает, понимаете, и он выставляет якорные точки с той скоростью, с какой он только может шлепать их туда. А потом сбрасывает их в одну кучу.
Ему кажется, будто всего в паре сантиметров за ним бушует ураган. И он кашляет, корчится, ему приходится чертовски тяжело, и операции по удалению миндалин стираются. И он говорит: «Вот это да! Я вижу свет над операционным столом». И еще: «Ну надо же! Вот моя мама сразу после родов». А также: «Ничего себе! Всякие картинки и тут, и там».
Ха. Одиторы, не отвлекайтесь. Просто добивайтесь, чтобы он выставлял восемь якорных точек, сдвигал их вместе, втягивал их в себя. Восемь якорных точек вместе. И поехали.
И преклир вдруг скажет:
Что ж, если вы поделаете это немного еще, знаете, что будет? Поделайте это немного еще. Большинство одиторов останавливаются, когда преклир чувствует себя комфортно. Что ж, он вам скажет: «Ого, представляете...» Понимаете, после этого вам не надо ему подсказывать. Он скажет: «Ой, знаете, вот тут, вокруг глаз, прямо в уголках глаз есть по золотой искорке. Ого. Так, а тут золотая пластина... да, знаете, вот эта точка в челюсти, она не на месте». Щелк.
Почему он теперь может поставить их на место? У него достаточно энергии. Нехватка энергии, энергетический голод больше не удерживает эти точки в неправильном положении.
Так что проблема в голоде, в нехватке. Существует много разных нехваток. Но нет энергии лучше той, которую вы генерируете для себя. Эта энергия лучше всех.
Вы можете съесть всех коров, каких захотите, и сгенерировать достаточно энергии. Так вот, те, кто испытывает сильный дефицит, подберут это и скажут:
Вы говорите:
Обычно вы услышите что-то вроде:
Вы вполне можете это услышать. Но так вы можете пройти с человеком массу инграмм. И я не шутил, когда несколько месяцев назад сказал, что мы можем пройти Книгу Один.
Вы можете пройти Книгу Один... просто массу. У нее есть ценность. Как вы создаете МЭСТ-Клира? Так, как я вам только что рассказал. Вот как вы создаете МЭСТ-Клира. Вам это ничем не грозит.
Когда инграммы разлетаются и разлетаются, вы их не стираете, вы их просто высвобождаете. Он их слопал. Вот почему они находятся в рестимуляции. Он все их слопал.
Вам попадались красавчики, у которых не удавалось найти ни одной инграммы для прохождения? Они их слопали. [Смех.] Ну хорошо.
Как вы делаете это сейчас? Вы поняли процесс? Поняли процесс? Хорошо.
Вы видите, что человеку трудно, трудно, очень трудно работать с инграммами, и это единственное, что может задержать вас в тэта-клировании. Такому человеку действительно очень трудно выбраться из тела, ему невероятно трудно работать с инграммами... ему в самом деле приходится ой как несладко. Стоит вам вытащить его из тела, как он, по его словам, попадает в электронный инцидент, то одно, то другое, вокруг постоянно возникают искрящиеся огоньки – нарочно не придумаешь.
И если вы приподнимете полог и посмотрите, что происходит в самом деле, то увидите, что он говорит: «Посмотрите на все эти инграммы. Ням-ням-ням. Чавк-чавк-чавк». Он придерживал их на случай, если когда-нибудь проголодается.
Так что не делайте из этого неразрешимую проблему. Пусть он накормит банк. Что ж, если вы собираетесь одитировать кого-нибудь по 8-К до бесконечности, вам надо четко это понимать, потому что вы можете уменьшить обладание преклира до той точки, где он почувствует себя довольно слабым.
Так вот, почему мужчина, которого бросила жена, или женщина, которую бросил муж, чувствует такой спад?
Если расстаются двое людей, которые долго были вместе, то обычно один из них впадает в депрессию. Этот человек чувствует деградацию. Ему кажется, будто он не сможет этого повторить. Если он повторит это, если он снова женится или что-то такое, в этом будет какое-то отчаяние. Не облегчение, вовсе нет. В этом будет лихорадочность. Ему кажется, будто у него недостаточно энергии или ее не хватит, чтобы отдать, – что-то такое.
Это просто проблема двигателя. Как бы славно ни было рассматривать это с точки зрения прекрасной печали и всего такого, это проблема двигателя.
У вас было два терминала. Они разряжались друг в друга. Они были в постоянном общении. Между ними на самом деле были разряды энергии. Им было очень хорошо, когда они чувствовали, что хорошо расположены друг к другу. И им становилось очень плохо, когда они были плохо расположены друг к другу.
И этот поток энергии гулял туда-сюда. Он гулял туда-сюда. Он такой же реальный, как реальна любая энергия. Вы можете проследить за ним. Этот поток существует. Вероятно, постоянно перетекает лишь один микро-микроампер. Очень маленький ток. Но это ток.
Конечно, тэтан не сделан из электрической энергии вселенной. Энергия вселенной обязана своей электрической энергией тэтанам. Все наоборот. Наука пыталась изучить это наоборот – вот у них и получилось все наоборот. Они затолкали человека в грязь. Кому-то надо было подойти и вытащить его.
Тэтан может создавать энергию. МЭСТ-вселенная – это накопление энергии, которое он все время автоматически создает. Хорошо.
Превыше всего – постулаты. Терминалы на самом деле не являются чем-то необходимым. Но суть в том, что мы имеем дело с причудливым созданием, которое целиком и полностью предано идее терминалов. У мужчины должна быть женщина. У женщины должен быть мужчина. У парня должна быть машина. У семьи должен быть дом. Вот эта проблема терминалов.
Но когда человек теряет массу, он чувствует деградацию прямо пропорционально размеру этой массы. Понимаете? Он чувствует деградацию, которая прямо пропорциональна размеру потерянной массы, а также зависит от скорости потери.
Другими словами, если он потерял что-то размером с земной шар за одну шестнадцатую секунды, то, возможно, он рухнет настолько низко и впадет в такую долгую и глубокую бессознательность, что не сможет подняться целую вечность, покуда в него не врежется достаточно много крошечных частичек того и сего и они немного не оживят его. Понимаете?
Но человек может запросто потерять легонький карандашик и совершенно об этом не беспокоиться. Знаете, он может просто потерять карандаш. Ничего страшного.
Но дайте ему золотой карандаш, тяжелый, с его инициалами, пусть он его как-то пометит – и потеряет. [Вздох.] Это терминал.
Что ж, если рассматривать жизнь с точки зрения терминалов, то можно объяснить практически что угодно. На самом деле вы можете проследить все до момента, когда вы, или ваш друг, или ваш преклир, или ваша компания, или что угодно еще потеряли терминал.
Остерегайтесь неожиданной потери терминалов. Ни к чему хорошему это не приводит, ведь что угодно лучше, чем ничто.
Был у меня один преклир... с ним было в порядке абсолютно все. Абсолютно – кроме одного момента. Его родители постоянно выкидывали или кому-то отдавали все его игрушки, книжки и одежду. Вот и все, что с ним было не в порядке.
Они просто отдавали все, что принадлежало ему. Он уезжал в летний лагерь. Он возвращался домой. Велосипеда нет. «Где мой велосипед?»
«Ну, он был уже старый. А у малыша, который живет чуть дальше, вообще не было велосипеда, так что мы отдали твой велосипед ему. Конечно, мы знали, что ты не будешь против. Ты всегда был таким щедрым».
И ребенок не мог сказать... он не мог сказать: «Да с чего вы взяли?» – ведь он теперь не мог... он выглядел бы жадиной, эгоистом и так далее. Так что все, что у него было, потихонечку испарялось. Никаких терминалов, никаких терминалов, никаких терминалов.
Так что он начал это драматизировать. Никто ничего не мог ему дать. Он не мог принять ни один терминал. Он их отбрасывал. Как же трудно ему было в жизни! Он просто слишком много потерял. И, думаю, вполне можно сказать, что на полном траке, или на коротком траке, или где угодно еще люди потеряли слишком много.
Так вот, вы знаете, что если в процессинге устранить заряд горя, то есть стереть болезненный инцидент горя, болезненный момент потери... это и есть горе, болезненная потеря, вторичная инграмма... если его стереть, то преклиру всегда становится лучше. Устраните момент потери. Преклир застрял прямо в моменте потери.
Что ж, по крайней мере, у него есть горе, от которого он не избавился, чтобы оно было там терминалом. Да, вы можете стереть этот момент. Но это пройдет вполне безболезненно и быстро сотрется, если вы просто попросите преклира смокапить восемь якорных точек того человека, которого он потерял, свести их вместе и засунуть себе в карман.
Как быстро? Как быстро это сотрется, если вы будете проходить это таким образом? Ну и ну. Никаких мучений на кушетке. Никакого потения над закипевшими мозгами. [Смех.] Вы просто делаете это... очень недолго. Не надо особенно заморачиваться по поводу того, какого вида энергию вы там помещаете. Вы просто находите что-то большое и массивное, мокап чего преклир может создать, даже если кажется, что эта штука не связана с потерей.
Допустим, преклир может получить прекрасный мокап Луны. Только этот мокап он и может получить. Пусть он выставит восемь Лун и стянет их вместе.
Конечно, на полпути вы узнаете что-то о нем и о Луне. Но не надо искать это специально. Просто пусть он продолжает выставлять там Луну. Вы понимаете, как это делается? Хорошо.
Это простой процесс, и он проводится вместе с СРП 8-К. СРП 8-К – это почти от начала до конца «Прямой провод». И этот процесс очень эффективен – я думаю, вы обнаруживаете это, когда проводите некоторые его разновидности, которые я вам даю... он делает для человека самые разные вещи.
Но при всем этом не забывайте исправлять обладание преклира. Так вот, а как это проделать с группой? Ну, честно говоря... честно говоря, с группой это делать не обязательно. Почему?
Посмотрите на то, сколько терминалов делают то же, что и вы. И постепенно, по мере того как человеку проводят процессинг, получается, что тут есть некая скрытая деятельность. Множество терминалов.
У человека есть энергетическая масса. Он является частью большой энергетической массы. И в результате ему становится чуть лучше. Не только поэтому.
Но благодаря этому энергия у него не иссякает. Понимаете? Так что на самом деле человек может отлично поработать в группе, если группа работает в унисон.
Как бы то ни было, есть технологии и техники, которые можно провести группе, чтобы исправить обладание. Но я хотел, чтобы вы это знали, поэтому я сейчас рассказал вам об этом побольше. Я просто хотел, чтобы вы знали, что все это не потеряно на траке и что все, с чем вы сталкивались, не окончательно потеряно и не окончательно бесполезно. Я просто показал вам лучший способ это стирать. Все эти вещи там. Вы увидите, что все это появляется, одно за другим, но мы можем стереть Книгу Один с большой скоростью. С большой скоростью. И сейчас как раз самое время. Хорошо.
Ну что ж, у нас есть еще немного времени. Хотите сделать перерыв сейчас или побеседуем еще немного?
Аудитория: Еще. Да!
Ну хорошо. Хорошо. Мы потратим на это еще один час. А пока давайте сделаем перерыв ровно до 21:30.